Как мотивировать подростка на работу с психологом?

Думаю, многим из вас, уважаемые коллеги, знакома ситуация, когда подросток, которого записали к вам обеспокоенные родители, приходит на встречу настроенным негативно или даже враждебно. Он не идет на контакт, не отвечает на вопросы, не смотрит на вас и всем своим видом показывает, что хочет поскорее уйти.

Что же делать? Как грамотно и профессионально повести себя в ситуации, когда заказчиком вашей услуги является один человек (родитель), а клиентом становится другой ( в нашем случае — подросток, которого «привели к психологу»)? Это очень непростой вопрос. И для работы вам будет необходимо в первую очередь найти точно выверенный баланс терпения и настойчивости. Нелишним будет и пристальное внимание к вопросам профессиональной этики.

Помните знаменитый психотерапевтический роман И. Ялома «Когда Ницше плакал»? Моя работа во время таких «вынужденных встреч» часто напоминает мне задачу, которая была поставлена перед героем книги, врачом Йозефом Брейером: помочь тому, кто очень нуждается в помощи, но в силу разных причин отвергает ее.

Я хочу поделиться опытом ведения подобных случаев в качестве психолога ППМСС-центра, привести конкретные примеры выстраивания контакта с негативно настроенным подростком, проиллюстрировать их выдержками из стенографических записей консультаций и на их основе предложить несколько рекомендаций, которые, надеюсь, помогут в вашей работе.

Первая встреча: ожидания и реальность

Перед вами стоит задача сформировать у подростка положительную мотивацию на работу в условиях его вынужденного прихода к вам. И определяющее значение для успешного решения этой задачи имеет организация первичной консультации. Именно первая встреча должна «зацепить» подростка. Если этого не произойдет, то дальше установление контакта будет еще более сложным, а в ряде случаев вовсе невозможным. Метафорически это можно выразить так: вам дается только одна стрела. И она должна попасть в цель.

Давайте представим, как обычно проходит первичная консультация у педагога-психолога. Чаще всего она посвящена уточнению запроса, сбору анамнеза и диагностике. Это, вне всякого сомнения, важные аспекты. Но обратим внимание на специфику, на контекст рассматриваемой нами ситуации: подросток не желает общаться с психологом, несмотря на то что он все-таки пришел. Скорее всего, на него долго воздействовали уговорами или вовсе привели насильно.

Часто это происходит так: «Ну давай сходим к психологу, это нужно мне. Сделай это ради меня! Ну хотя бы один раз!» Родитель в данном случае видит перед собой только одну цель — затащить ребенка на консультацию, а дальше он перекладывает ответственность на специалиста, считая, что это его задача — заинтересовать, создать мотивацию с помощью специальных « воздействий». И во многом он прав — от грамотного подхода к установлению контакта с подростком зависит львиная доля эффективности предстоящей работы психолога при любом запросе.

Следовательно, первичной консультации нужно уделить особое внимание. От того, как она пройдет, на 90% зависит, придет ли подросток к вам в следующий раз. Важно чтобы она проходила не как консультация (с советами и рекомендациями от эксперта), а скорее как некая встреча, в основе которой лежат открытость, искренний интерес и готовность к диалогу. Поэтому я предлагаю посвящать ее не сбору анамнеза и диагностике, а именно знакомству и установлению контакта .Необходимую диагностику можно провести и позже, тем более что при наличии хорошего контакта, определенного уровня доверия и положительной мотивации диагностические данные будут более объективными и информативными. Так показывает практика. Итак, первая встреча. Самая важная и определяющая. Подросток приходит вместе с родителем, и у них есть определенные представления и ожидания. У каждого свои. Задача психолога — прояснить их. Беседовать с родителем и с подростком всегда лучше отдельно. Это способствует установлению более доверительного контакта в кабинете, а также убирает вероятность проявления привычных паттернов взаимодействия между ними: споров, давления со стороны родителя, стремления навязать свое видение ситуации и пр.

Поскольку родитель в данном случае выступает с запросом, то есть является заказчиком нашей услуги, то крайне важно выяснить, чего он хочет от встречи с психологом, как представляет себе процесс работы и каким видит результат. Со своей стороны, мы озвучиваем наши реальные возможности и при необходимости очерчиваем рамки профессиональной компетенции. Это почти стандартная схема контактирования с любым взрослым клиентом, обратившимся самостоятельно.

Но здесь важно задать родителю еще один вопрос: как ребенок отнесся к тому, что вы идете к психологу? Ответ даст вам возможность продумать возможные пути установления контакта с подростком еще до того, как он вошел в ваш кабинет. С помощью этого вопроса мы можем узнать, уговорили ребенка прийти или привели насильно, знает ли он, к кому на самом деле он пришел и зачем (часто бывает так, что родитель очень завуалированно говорит с ребенком о предстоящем визите или же вовсе обманывает его). Мы можем узнать, например, что подросток согласился прийти сам, но у них с родителем есть договор только на один раз. А может быть, ему вообще все равно. Бывает по-разному.

Еще один важный вопрос, который необходимо задать родителю до беседы с подростком: есть ли у ребенка опыт общения с психологом и, если есть, каков он? Почему это важно? Потому что влияние предыдущего опыта на восприятие любой текущей, в чем-то сходной ситуации, без преувеличения, огромно. Как положительные, так и отрицательные впечатления, оставшиеся от прежних отношений, формируют определенного типа ожидания. И в связи с этим наша задача — предположить, каковы ожидания подростка от консультации.

Это помогает нам наметить определенную стратегию своего поведения. Например, если прежний опыт общения подростка с психологом был негативным и нам удалось выяснить, почему, то наша цель — продемонстрировать альтернативный, абсолютно не схожий с ожидаемым ход консультации и сам наш образ. Это делается для того, чтобы максимально снизить вероятность появления у подростка реакции переноса.

Таким образом получается, что негативные ожидания подростка от предстоящей встречи нисколько не оправдываются, шаблон отпадает и, следовательно, появляется основа для реального контакта. Например, подросток, вопреки своим ожиданиям, не слышит никаких прямых вопросов и наставлений, его никто не заставляет рисовать и ставить галочки в тестовых бланках, ему не пытаются « указать на проблему» и подчеркнуть его «неправильность». Вместо этого он видит перед собой дружелюбно настроенного человека, который выглядит не как наставник, а скорее как собеседник, проявляет внимание и уважение к нему и заинтересован в комфортной обстановке. Другими словами, то, чему подросток готовился противостоять, отсутствует.

Пример консультации

Клиент — девушка 16 лет. Пришла по настоянию мамы, которая утверждает, что ей необходим психолог из-за частой смены настроения. Был предыдущий негативный опыт общения с психологом (проблема ребенка была названа несерьезной, чувства — обесценены). Девушка настроена явно скептически, садится в кресло напротив, принимает закрытую оборонительную позу.

Психолог(с улыбкой). Привет! Ну что, давай знакомиться?
Клиентка(без улыбки, пожимая плечами). Ну давайте.
П. Меня Анастасия зовут. Можно Настя, можно на «ты». Тебе так будет комфортно?
К.(немного растерянно). Ээээ… Ну не знаю… Я не привыкла к взрослым так. Но давайте. Давайте попробуем.
П. Ок. А как к тебе лучше обращаться?
К. Ну просто Катя.
П. Хорошо, Кать. Приятно познакомиться! Тебе здесь удобно?
К. Ну да, нормально.
П. Ну и замечательно. Мне важно, чтобы нам с тобой было удобно. Кать, скажи, ты знаешь, почему ты здесь?
К. Нет. Я не знаю, почему я здесь. Мама заставила прийти, вот я и пришла.
П. Ммммм… А может быть, у тебя есть предположения?
К. Ну мама считает, что я себя неправильно веду, что постоянно ругаюсь с ней. Считает, что у меня проблемы.
П. А ты как считаешь?
К. Я считаю, что она меня просто не понимает. Это у нее проблемы, а не у меня.
П. В чем ты чувствуешь себя непонятой, Кать?
К. В том, что я делаю и выбираю. В том, что мне, например, нужно иногда побыть одной, а она постоянно лезет!
П. Да, для меня это тоже важно. Думаю, я понимаю тебя. В такие моменты я чувствую, что кто-то словно вторгается на мою территорию и пытается установить там свои порядки. И мне совершенно естественно хочется обороняться.
К.(интенсивно кивая). Да, да! У меня то же самое! А она не понимает!!
П. К сожалению, да, так бывает. Наши родители часто пытаются знать как можно больше про нашу жизнь. Они беспокоятся за нас, и это естественно.
К. Это все понятно, но мне-то от этого не легче. Она продолжает лезть ко мне, а я продолжаю срываться.
П. Это правда сложно. Но слышать и понимать друг друга все же можно научиться. Ты хотела бы?
К. Ну да. Наверное, хотела бы.
П. Я могу постараться помочь в этом. Попробуем разобраться вместе. Как тебе такое предложение?
К. Ну можно, наверное, попробовать…
П. Давай попробуем. Со своей стороны могу обещать, что точно не буду лезть тебе в душу. Ты можешь быть открытой со мной настолько, насколько тебе самой будет комфортно. Идет?
К.(выдыхая с облегчением). Да. Спасибо…

Из этого примера мы можем увидеть, как меняется поведение подростка: от кратких и холодных ответов она переходит к более эмоциональным и содержательным. Что этому способствовало?

— Сокращение дистанции, позиция « на равных» (предложение психолога общаться на «ты»). Однако здесь важно добавить, что предложение психолога подростку перейти на «ты» в ряде случаев не является целесообразным. В первую очередь, к этому должна быть личная готовность и желание самого специалиста. Это должно подходить вам. Если вы чувствуете хотя бы минимальное внутреннее сопротивление возможности общения с клиентом-подростком на «ты», то предпочтительнее этого избежать. То же самое относится и к решению вопроса обращения к вам: по имени или по имени-отчеству. Начинать обозначать зону комфорта во взаимодействии с клиентом следует, в первую очередь исходя из своих собственных предпочтений. Именно это и подразумевают грамотно выстроенные клиент-терапевтические отношения.

— Интерес к личному мнению («А ты как считаешь?»).

— Техника присоединения («Да, для меня это тоже важно. Думаю, я понимаю тебя. В такие моменты я чувствую, что кто-то словно вторгается на мою территорию и пытается установить там свои порядки. И мне совершенно естественно хочется обороняться»).

— Внимание к возможности соблюдать свои личные границы («Со своей стороны могу обещать, что точно не буду лезть тебе в душу. Ты можешь быть открытой со мной настолько, насколько тебе самой будет комфортно»).

Право на свое мнение и видение ситуации, а также возможность самому решать, насколько и с кем быть откровенным, архиважны для под- ростка. И нам надо показать, что мы понимаем и принимаем это. Таким образом мы создаем благодатную почву для возникновения необходимого рабочего альянса, а потом и для более глубоких доверительных отношений.

Завершение первичной консультации: договор о сотрудничестве

Правильное завершение консультации и подведение итогов первой встречи очень важны. Особенно в рассматриваемом нами случае. Ведь цель, которая стоит перед нами, — сделать так, чтобы подросток захотел сотрудничать с нами, чтобы к предлагаемым занятиям у него родился личный интерес (даже еслион расходится с изначальным родительским запросом). Важно помнить, что наш клиент — этот подросток, а мы всегда должны быть на стороне своего клиента.

Чтобы проиллюстрировать, насколько важен процесс завершения первой встречи, я приведу фрагмент еще одной консультации.

Пример консультации

Клиент — подросток 14 лет. Был приведен на консультацию отцом, который жалуется на его замкнутость, чередующуюся с беспричинными вспышками агрессии. Подросток явно демонстрирует нежелание общаться с психологом: демонстративно закатывает глаза, постоянно смотрит на часы, односложно отвечает на вопросы или не отвечает вообще. Так прошли приблизительно 45 минут.

Психолог. Знаешь, я вижу, что тебе действительно не хочется общаться со мной. Жаль, что я не понимаю, почему. В этом есть для тебя что-то страшное, неприятное? Я буду тебе очень благодарна, если ты мне это объяснишь. Ведь наша встреча подходит к концу, и, боюсь, спросить у тебя об этом у меня не будет другой возможности.

Клиент(поднимая глаза). Угм… Ну просто я считаю что мне не нужен психолог. Зачем мне нужен психолог? У меня что, с головой не все в порядке?! Я сам не могу решить свои проблемы?!

П. А ты правда считаешь, что к психологу обращаются только те, у кого не в порядке с головой?

К. Ну да. Психи.

П. Нет, Андрей, это не так. Это распространенное заблуждение. С «психами» работают психиатры. А психолог помогает нормальным людям в решении обычных жизненных проблем. Я сама, например, хожу к психологу. И много получаю для себя полезного.

К.( удивленно). Вы? Вы ходите к психологу? Зачем? Вы же сами психолог! Вы сами можете себе помочь. Зачем вам другой психолог?

П.(с улыбкой). Все не так просто на самом деле. Подумай сам: даже самый лучший стоматолог сам себе зубы никогда не вылечит. Он пойдет к другому стоматологу. То же самое и с психологами. Наш внутренний мир отражается в другом человеке, подобно тому как внешность отражается в зеркале.

К.(с интересом). А с какими проблемами взрослые обращаются к психологу?

П. С разными. У кого-то есть тревоги и страхи, кто-то не может построить отношения с другими людьми, кто-то переживает расставание. Или у человека умер кто-то близкий, он горюет и нуждается в помощи…

К.(резко перебивая). У меня друг умер. Два дня назад. В больнице. Машина сбила.

П.(после небольшой паузы, серьезно). Это очень страшно, Андрей. Сочувствую тебе.

К.(тихо). Спасибо…

П. Я представляю, как тебе тяжело сейчас. Ты ведь, наверное, никому не говорил об этом, все держал с себе?

К.(отрицательно покачивает головой, глаза опущены).

П. Я ценю, что ты рассказал мне. И мне очень хочется тебя поддержать. Правда. Ты можешь приходить сюда и просто говорить со мной об этом. Как ты на это смотришь?

К.(пожимает плечами, молчит).

П.(после небольшой паузы). Нам, к сожалению, пора уже заканчивать. Я рада была познакомиться с тобой и надеюсь, мы увидимся еще. А ты с чем завершаешь нашу встречу?

К. Ну, я думаю, можно еще раз увидеться. Почему бы и нет?

П.(с улыбкой). Ну и славно. Давай тогда выберем удобное время.

На прощание психолог протягивает ему руку, и он, после некоторых колебаний, все же пожимает ее.

Что мы можем увидеть на примере этого фрагмента?

— Подросток вступает в диалог с психологом после того, как она показала, что ей важно его мнение («Я буду тебе очень благодарна, если ты мне это объяснишь. Ведь наша встреча подходит к концу, и боюсь, что у тебя не будет другой возможности спросить об этом у меня»).

— Психолог использует технику самораскрытия («Я сама, например, хожу к психологу. И многое получаю для себя полезного»).

— Приглашение прийти еще раз звучит как предложение, которое можно рассмотреть («Ты можешь приходить сюда и просто говорить со мной об этом. Как ты на это смотришь?»).

— Возможность выбрать удобное время дает подростку возможность почувствовать, что здесь учитывают его интересы.

— Рукопожатие (если тактильный контакт допускается, то он имеет очень большое значение; на первой встрече идеально подойдет именно рукопожатие, так как оно символизирует согласие, договоренность и взаимное расположение).

Подведем итог.

Значимость первой встречи для возникновения у подростка собственной положительной мотивации к психологической работе трудно переоценить. Она является как бы своего рода визиткой предстоящих встреч. Однако ее ход не стоит продумывать заранее. Намного важнее здесь проявлять к клиенту-подростку искренний интерес, следовать за ним, давать ему свободу. Будьте искренни, не ведите двойную игру. Покажите подростку, что вы на его стороне, а не « в сговоре с родителем». Позвольте ему побыть таким, каким он хочет быть сейчас. Будьте терпеливы. Просто принимайте. И подлинное принятие однажды обязательно вознаградится подлинным доверием.