Теория психосексуального развития Фрейда: стадии развития
Содержание:
Читайте также:
- Стадии психосексуального развития
- Оральная стадия
- Анальная стадия
- Фаллическая стадия
- Латентная стадия
- Генитальная стадия
Мысль о том, что переживания детства в потенциале влияют и на взрослую личность, — одна из многих в наследии Фрейда. Личностное развитие включает в себя серию конфликтов между индивидом, желающим удовлетворить инстинктивные импульсы, и социальным миром (особенно семьей), ограничивающими эти желания. Развиваясь, индивид находит способы получать столько гедонистических удовольствий, сколько захочет, принимая ограничения общества. Эти адаптационные стратегии составляют личность. Поговорка «как прут согнется, так и вырастет в дерево» точно описывает психоаналитическую теорию развития. Подобно дереву, которое выросло искривленным под воздействием неблагоприятного ветра и местности, во взрослом человеке мы видим искаженные последствия детских усилий.
Фрейд предположил, что слизистые оболочки тела могут быть физическим источником импульса ид, эрогенными зонами, в которых фокусируется либидо. Эти зоны очень чувствительны и могут быть связаны с увеличением или уменьшением напряжения, как требует того модель либидо. Различные зоны становятся центральными в разном возрасте в связи с возрастными изменениями (то есть физическими изменениями, связанными с возрастом). У взрослых эрогенные зоны располагаются в области гениталий. В раннем детстве, однако, больше удовольствия приносят другие зоны: у младенца это рот; когда ребенок начинает ходить — анус. Управляемые факторами созревания, все люди проходят через одинаковые стадии психосексуального развития (табл. ).
Младенец, находящийся под властью принципа удовольствия, хочет быть накормленным немедленно всякий раз, когда он голоден. В действительности еда иногда задерживается, а в конечном итоге ребенка отнимают от груди. Это конфликт первой психосексуальной стадии развития, оральной стадии. Во второй, анальной стадии ребенок получает удовольствие, контролируя свои отправления, сохраняя или удаляя фекалии по своему желанию; но конфликт с ограничивающими силами общества возрастает, так как семья начинает приучать к горшку. Конфликт при удовлетворении влечения на третьей психосексуальной стадии, фаллической, фокусируется на наказании за мастурбацию и детские фантазии о сексуальном союзе с родителем противоположного пола — желание, которое не может быть удовлетворено, поскольку вступает в конфликт с универсальным табу инцеста.
Личность развивается, поскольку эго находит новые способы справиться с фрустрацией, обусловленной социализацией. Если социализация слишком серьезна или внезапна, юное эго может не справиться с ней, и тогда личностному развитию наносится вред. Внезапные серьезные потрясения (включая сексуальные домогательства и раннее наблюдение за сексуальным общением взрослых — «примитивная сцена»), с которыми ребенку не справиться, так как они выходят за рамки возможностей, называются психической травмой. Примитивная сцена сравнивается с попытками детей, оставшихся в живых в Холокосте, понять переживания своих родителей: «знание, поглотившее ребенка, который не знает, что делать с этим знанием, потому что он или она не могут еще осмыслить его» (Auerhahn & Laub, 1998, р. 371). Следствием таких событий является фиксация, при которой импульс вытесняется раньше, чем возникает.
Стадии психосексуального развития по Фрейду
|
Стадия |
Возраст |
Конфликт |
Результат |
|
Оральная стадия |
От рождения до 12 месяцев |
Отнятие от груди |
Оптимизм или пессимизм; |
|
Анальная стадия |
От 1 до 3 лет |
Приучение к горшку |
Упрямство; скупость |
|
Фаллическая стадия |
от 3 до 5 лег |
Мастурбация и комплекс Эдипа/Электры |
Полоролевая идентификация; |
|
Латентный период |
От 5 лет до пубертата |
|
|
|
Генитальная стадия |
от пубертата до зрелости |
|
|
Травматический стресс лишает эго способности интегрировать травматическое переживание в другие структуры личности, и потому оно остается отдельным, не связанным с обыденным сознанием. Подобные диссоциации, происходящие в клинических условиях, называются посттравматическими стрессовыми расстройствами. Экстремальные формы диссоциации переходят в расстройство расщепления личности. Психоаналитическое объяснение диссоциации и связанных с ней расстройств оспаривалось современными исследователями, которые не нашли между травмой и симптомами диссоциации связи настолько сильной, чтобы быть уверенными, что одно обусловливает другое (Piers, 1998; Tillman, Nash, & Lerner, 1994; Yehuda & McFarlane, 1995). Однако открытие изменений в нейромедиаторах, вызванных лекарствами и приводящих к временной амнезии, поддерживает вероятность того, что травма может привести к диссоциации (Nissen, Knopman, & Schacter, 1987). Травма может привести и к амнезии, если она достаточно серьезна для того, чтобы прервать нормальное функционирование иейромедиатров, необходимое для формирования долговременной памяти.
Обычно результаты фиксации более умеренны и не так серьезны: о них говорят менее драматические симптомы. Последствия зависят от того, в какой момент развития, на какой стадии произошла фиксация. Давайте рассмотрим эти стадии.
Пять стадий психосексуального развития
Существует пять универсальных стадий развития. Фрейд был убежден, что личность, по существу, формируется к концу третьей стадии, в возрасте около 5 лет. Затем человек развивает основные стратегии выражения импульсов, составляющих ядро личности.
Оральная стадия
Оральная стадия развития начинается с рождения и продолжается до 1 года. В это время эрогенной зоной является рот, и приносящая удовольствие деятельность сосредоточена на еде (сосании). Первоначально в оральной эротической фазе младенец пассивно взаимодействует с реальностью, глотая то, что ему нравится, или (менее пассивно) выплевывая то, что невкусно. Позже, на второй фазе оральной стадии, называемой оральный садизм, развивается более активная позиция, воплощением которой становится кусание.
Так как потребности младенца удовлетворяются без усилий с его стороны, он или она, как говорится, чувствуют себя всемогущими. Это проходит при нормальном развитии, но сохраняется при некоторых психозах. В норме чувство младенческого всемогущества приводит к тому, что потребности удовлетворяются благодаря любимым объектам в мире, не волшебным образом. Как только младенец научится связывать присутствие матери с удовлетворением чувства голода, мать становится отдельным объектом, и происходит первое отделение себя от других. Фиксация на этой первой психосексуальной стадии — результат развития орального характера личности, черты которой обычно включают оптимизм, пассивность и зависимость. Однако иногда на первый план выходят противоположные характеристики. Например, согласно механизму реактивного образования, человек, зафиксировавшийся на этой стадии, может выказывать пессимизм вместо оптимизма, приводя к связи между оральной фиксацией и депрессией (Lewis, 1991). Некоторые исследования поддерживают гипотетическую взаимосвязь между оральной фиксацией и конформистским, зависимым поведением. Люди с очевидной фиксацией на этой стадии (оральные образы в тесте Роршаха) приспосабливаются к суждениям других по Asch-типовым суждениям, особенно в присутствии авторитетных лиц с высоким статусом (Masling, Weiss & Rothschild, 1968; Tribich & Messer, 1974), поэтому существует большая вероятность того, что их личностные тесты покажут потребность в помощи (O’Neill & Bornstein, 1990). Другие исследования, однако, не поддерживают эту точку зрения, предполагая, что «оральное» должно пониматься более буквально, то есть как «озабоченность пищей и ее поеданием», и может быть не связано с зависимостью, в противоположность теории Фрейда (Bornstein, 1992, р. 17). Некоторые современные психоаналитики рассматривают зависимость с точки зрения взаимосвязей с другими людьми (объектных связей), а не с оральной стадией развития (Bornstein, 1996).
Что мы можем сказать о расстройствах, связанных с принятием пищи? Представляется разумным спросить, проистекают ли анорексия и булимия из нерешенных проблем оральной стадии развития? Фрейд действительно думал, что пищевые расстройства, которые он наблюдал у своих пациентов, могут быть обусловлены трудностями на оральной стадии развития (Young-Bruehl, 1990). В последние годы больше внимания уделяется другим причинам, в частности проблемам независимости, автономии и культурным факторам, например культу худого тела (Bryant & Bates, 1985; Davis & Yager, 1992; Dolan, 1991; Pate, Pumariega, Hester & Garner, 1992).
Анальная стадия
Фаллическая стадия психосексуального развития
В возрасте от 3 до 5 лет (или немного позже) основной эрогенной областью тела являются зоны гениталий. Фрейд называл эту стадию развития фаллической стадией, отражая свое убеждение, что фаллос (пенис) — наиболее важный орган развития и мужчин, и женщин (критики ругали Фрейда за подобный фаллоцентризм). Желание ребенка получить сексуальное удовольствие выражается через мастурбацию, сопровождающуюся важными (для критиков — невероятными) (фантазиями. На этой стадии мальчики и девочки следуют различными путями развития.
Мужское развитие: эдипов комплекс. Согласно Фрейду, мальчик хочет убить своего отца и занять его место как сексуальный партнер матери. Этот всеобщий эдипов комплекс своим названием обязан пьесе Софокла «Царь Эдип», в которой Эдип невольно убивает своего отца и берет в жены мать. Мальчик боится, что если его отец узнает, что он хочет, то будет наказан за преступление соответствующим образом: кастрацией. Боязнь кастрации, страх, что его пенис будет отрезан, — монтированная боязнь на этой стадии. Хотя такая мысль может казаться невероятной, тем не менее опасность быть кастрированным действительно имела место при некоторых необычных обстоятельствах. Нам известно, например, что Адольф Гитлер приказывал кастрировать художников, если они использовали не тот цвет для небес и лугов (Waite, 1977, р. 30). Также предполагается, что многие сексуальные проблемы, с которыми пациенты обращаются к врачу, например сексуальная дисфункция, берут начало именно в боязни кастрации. В других культурах боязнь кастрации выражается по-разному: например, в Юго-Восточной Азии феномен коро представляет собой внезапный страх того, что пенис (или у женщин — вульва и соски) будет отрезан (DSM-IV; Kirmayer, 1992).
При нормальном развитии боязнь кастрации вытесняется. Бессознательная боязнь кастрации может быть смещена и переживаться как страх тонзиллэктомии (удаления миндалин) (Blum, 1953, р. 87) или как страх перед болезнью. Фрейд был убежден, что сифилидофобия — страх заразиться сифилисом — происходит именно из боязни кастрации (Freud, 1933/1966а, р. 552). Возможно, он расценил бы преувеличенную боязнь СПИДа как доказательство подобного смещения сегодня.
При здоровом разрешении эдипова комплекса мальчик уступает смещению своих фантазий и взамен решает стать похожим на отца. Благодаря этой идентификации мальчик получает два важных аспекта развития: 1) интернализацию сознания, называемую суперэго; 2) соответствующий мужской тип поведения. Сознание подпитывается боязнью кастрации: чем сильнее страх кастрации, тем сильнее суперэго, или, как сам Фрейд (Freud, 1923/1962b, р. 38) незабываемо сформулировал это: «Суперэго… — наследие эдипова комплекса».
Женское развитие: комплекс Электры. Девочки развиваются по-разному. Видя, что у них нет пениса, девочки верят, что они были кастрированы. Согласно Фрейду, девочки понимают свои клиторы как худшую замену пенису и хотят иметь последний (зависть к пенису). Как и мальчики, девочки на фаллической стадии воображают себе сексуальный союз с родителем противоположного пола. Но, в отличие от мальчиков, девочки должны сместить свою эротическую привязанность с матери (первого, доэдипова объекта любви для обоих полов) на отца. Это изменение объекта облегчается злостью девочки на мать за то, что она не обладала достаточной властью, чтобы защитить ее от кастрации.
Фрейд (1933/1966а, р. 590) перечисляет три возможных последствия комплекса кастрации у девочек: сексуальное торможение (или неврозы), мужской комплекс или нормальная женственность. Под мужским комплексом Фрейд подразумевал то, что женщина борется за достижения, не подходящие для нее, например продвижение по службе, особенно если при этом исключаются традиционные женские семейные обязанности. Нормальное женское развитие, согласно Фрейду, приводит в результате к принятию роли жены и матери и развивает «нормальные» женские черты личности — пассивность и мазохизм. Женщина может захотеть остаться бездетной, и многие так и делают. Сегодня психоаналитики отклоняют требование Фрейда, что здоровой женщине необходимо стать женой и матерью для того, чтобы удовлетворить свои врожденные стремления (М. G. Morris, 1997). При отсутствии боязни кастрации, мотивирующей их развитие, девочки (теоретически) психологически развиты менее, чем мальчики, и имеют более слабое суперэго. Естественно, это утверждение отклоняется теми, кто доказывает, что культурные факторы могут адекватно объяснить принятие страдания, которое Фрейд описывал как биологически детерминированный мазохизм (например, Caplan, 1984). Это также противоречит эмпирически зарегистрированной разнице между полами: женщины чаще испытывают стыд и чувство вины (интерпретируемые как свидетельство нравственного развития), больше переживают за чувства других людей (Tangney, 1990б 1994) и имеют более высокие, чем у мужчин, результаты по уровню развития эго (например, Mabry, 1993)
Инцест: отказ Фрейда от гипотезы совращения. Фрейд развивал и пересматривал свою теорию десятилетиями. В итоге он пришел к выводу, что фантазии девочки о сексуальной связи с отцом — действительно просто фантазии. Ранее Фрейд был убежден, что в историях его пациенток был значим реальный, а не воображаемый инцест. Его гипотеза совращения, от которой он впоследствии отказался, развивала положение, что совращение отцом (или изнасилование) дочери влечет за собой развитие у нее психиатрических проблем, в частности истерии (Freud, 1896/ 1962а; McGrath, 1986). Почему же Фрейд изменил свое мнение?
Отказ Фрейда от гипотезы совращения принимается ортодоксальными фрейдистами как исправление ранней ошибки. Критики же с этим не согласны.
В этой проблеме существуют два важных момента: сексуальные домогательства в отношении детей происходят всё так же часто, как и во времена Фрейда, и это приводит к длительному негативному воздействию на психологическое функционирование (Cahill, Llewelyn & Pearson, 1991).
Возвратимся к изложенному выше. Почему Фрейд изменил все же свое мнение: будучи сначала уверенным, что на его пациенток были совершены сексуальные нападения, он впоследствии пришел к выводу, что это происходило лишь в их воображении. Мог ли он таким образом защищать себя от подозрения, что его собственный отец совратил самого Фрейда и его братьев (Kupfersmid, 1992)? Один критик, Джеффри Мэссон (Masson, 1984, р. 134), обвинил Фрейда в «потере мужества», в том, что он поставил интересы карьеры выше интересов пациентов. Другие защищали Фрейда (например, Lawrence, 1988; Paul, 1985; Rosenman, 1989). В теории Фрейда центральное положение занимают мысли и желания, а реальные события менее важны. Мысли и фантазии могут измениться при помощи терапии, а факты не могут (Birch, 1998); таким образом, анализ сосредоточивается на том, какое место у пациента на сегодняшний день занимает память о неприятных событиях, а не на том, что они значат Для него просто как факт. Воспоминания о насилии становятся в результате повествованиями, которые помогают метафорически переживать случившееся; но теория, внимательно рассматривающая придуманный инцест и игнорирующая реальный, вызывает критику (Маск, 1980).
Может ли реальный инцест казаться только придуманным или воображаемым инцестом? На первый взгляд это кажется невозможным. Тем не менее недавнее экспериментальное исследование показало, что иногда стрессовые переживания вспоминаются скорее как воображаемые, а не реальные. В лабораторном эксперименте субъекты, конечно, не могут быть подвергнуты сексуальному насилию. В этом случае оно было заменено. Роберт Кинзендорф и Синди Моран (Kinzendorf & Moran, 1993-1994) проводили эксперименты со студентами, решающими анаграммы. Некоторые субъекты получали задачи, которые могли быть решены (например, буквы КЖЕОЙ могут быть переставлены таким образом, что получится слово ЖОКЕЙ), тогда как другие получали нерешаемые анаграммы (такие как КСЙОЕ). Во время тестирования субъекты могли видеть ключи, помогающие решить анаграммы (например, слово «скачки»), спроектированные на экран. Позже ключи зачитывались вслух, а студентам давали инструкцию представить их на экране. В некоторых группах проводились экспериментальные манипуляции, предназначенные вызвать высокий уровень тревожности по поводу успеха мероприятия. Так, участникам говорилось, что тест измеряет интеллект, и они, испытывая трудности (так как их анаграммы решить было невозможно), могли видеть других, решающих анаграммы быстрее. Также применялись личностные тесты для измерения тревожности и защищенности. Результат оказался интригующим. Субъекты, напуганные неудачей, особенно часто отмечали, что ключи к анаграммам, которые они не смогли решить, были «воображаемыми» ключами, хотя на самом деле они были спроецированы на экран. Они не забыли их полностью; но отмечали, что ключи были зачитаны им вслух. У них в памяти остались «воображаемые» ключи, а не реально увиденные. Если это искажение памяти происходит у студентов колледжей при выполнении совершенно безопасных заданий по решению словесных головоломок, могут ли подобные процессы происходить у детей — жертв сексуального насилия? Могут ли они иногда вспоминать инцест как воображаемое событие? Свидетельства редки, так что мы можем только размышлять. Но если процесс, подобный вышеупомянутому управляемому эксперименту, происходит в более важной обстановке в жизни, это может объяснить, почему Фрейд пришел к уверенности, что инцест был воображаемым.
Дэвид Финкельхор и его коллеги провели среди американцев обследование, в котором 27 % женщин и 16 % мужчин отмечали сексуальные насилия некоторого рода в детском возрасте. Свыше 13 % женщин и 9 % мужчин рассказывали истории о реальном половом сношении или его попытке. Однако вопрос был сформулирован широко и оставалось неясным, что происходило, когда респонденты говорили «да»: «Когда вы были ребенком [кое-где был указан возраст 18 лет и младше], можете ли вы вспомнить какое-либо переживание, которое сейчас вы расценили бы как сексуальное насилие: пытался ли кто-нибудь вступить или вступал в любого рода половые сношения с вами или что-нибудь подобное?» (Finkelhor, Hotaling, Lewis & Smith, 1990, p. 20).
Проблема заключается не только в частоте случаев инцеста, она гораздо сложнее. Связь между инцестом и психическим нездоровьем должна быть объяснена.
У тех, кто подвергался в детском возрасте сексуальному насилию, увеличивается риск различных расстройств, включая посттравматические стрессовые расстройства, тревожность, депрессию, суицид, пограничные расстройства личности, множественные расстройства личности, диссоциацию, наркотики и алкогольную зависимость, сексуальное насилие, трудности в общении и низкую самооценку (Alter-Reid et al., 1986; Barnard & Hirsch, 1985; Browne & Finkelhor, 1993; Kiser, Heston, Millsap & Pruitt, 1991; Leifer, Shapiro, Martone & Kassem, 1991; Saltman & Solomon, 1982; Shapiro, Leifer, Martone & Kassem, 1990; Silon, 1992; Trickett & Putnam, 1993). Несмотря на очевидность возникновения патологии среди многих жертв, у некоторых симптомы действительно не развиваются. Пока исследование указывает, что ущерб личности наносится в большей степени, если насилие агрессивно, если насильник использует физическую силу или принуждение, а также если родители не верят рассказам ребенка о насилии (Spaccarelli, 1994). Поскольку ученые и терапевты создают более подробные модели того, как дети справляются с сексуальным насилием (Smith & Jones, 1994; Spaccarelli, 1994), у нас остается надежда понять, почему у одного ребенка развиваются серьезные симптомы, тогда как другие, очевидно, остаются невредимыми, даже если имел место более опасный случай.
Доказательства функционирования нервной системы важны для споров о памяти или воображаемом насилии и других травмах. Когда человек или, как мы знаем из исследований, экспериментальное животное подвергаются стрессу очень высокого уровня, мозг физиологически отвечает способами, которые могут изменить память. Современные невропатологи открыли биологическую основу стрессовой амнезии. В опытах с крысами стресс, создаваемый болевым воздействием на лапки, заставлял их забыть, как убежать из резервуара с водой. Не подверженные действию шока крысы выплывали на погруженную в воду платформу, чье местоположение они предварительно выучили, но крысы, испытавшие перед этим болевой шок, не могли ее найти. Стресс вызывает увеличение выработки гормона глюкокортикоида, который посылает нервные импульсы в гиппокамп, область мозга, отвечающую за память (deQuervian, Roozendaal & McGaugh, 1998). Эти или другие биохимические последствия сильного стресса, особенно в незрелом мозге, могут стать причиной амнезии по биологическим причинам (Bremner et al., 1995,1996; van der Kolk & Fisler, 1995). Что мы можем сказать о предположении некоторых терапевтов, что телесные симптомы являются результатом забытых травматических событий (Ratican, 1996)? Возможно даже, с точки зрения неврологии, что эмоции и телесные реакции могут сохранять последствия травмы, даже если память о событиях утрачена, поскольку в мозге запоминание идет различными путями: через гиппокамп — события и через миндалевидное тело — эмоции и телесная память (Byrd, 1994). Психоаналитическое утверждение, что стресс может быть причиной амнезии, справедливо лишь отчасти: в опыте на крысах, описанном выше, стресс действительно влиял на память. Механизм, однако, не таков, как думают психоаналитики. Стресс разрушает память по биологическим причинам, а не потому, что воспоминание о событии было бы слишком болезненным для крысы. В этом исследовании, в сущности, память была бы защитой. Возможно, психоаналитики были не правы, сосредоточившись на памяти, а не на биологических механизмах.
Споры об инцесте продолжаются, мы еще полностью не знаем, какова его распространенность, психологические последствия и почему Фрейд отказался от гипотезы совращения. Психоаналитики критически переосмысливают теоретические утверждения, рассматривая более широко проблему роли эдипова комплекса в развитии (Simon, 1991). Культурный контекст развития также невозможно игнорировать. Для некоторых критиков проблема инцеста неразрывно связана с властью мужчин в обществе (Herman & Hirschman, 1977). Споры на эту тему разрешаются и в судах, где разбираются дела детей, утверждающих, что они подвергались насилию со стороны родителей. Судьи и присяжные решают, было насилие реальным или воображаемым, допрашивая терапевтов и других людей, которые помогают детям «открыть память», вытесненную или созданную ими под властью внушения (Ceci & Bruck, 1993; Ofshe & Watters, 1994; Pressley & Grossman, 1994). Юристам, конечно, требуется знать, действительно ли событие произошло, а психоанализ, занятый исключительно «субъективной истиной», не всегда годится для предоставления необходимой информации (Birch, 1998).
Последствия фиксации. Согласно психоаналитической теории, фиксация на фаллической стадии — это результат трудностей при формировании суперэго; ролевой идентификации и сексуальности, включая сексуальную заторможенность, беспорядочные половые связи и гомосексуальность. Проблемы с полоролевой идентификацией (принятием культурных стандартов поведения мужчин и женщин) могут проистекать из трудностей на этой стадии. Эта классическая формула предполагает, что нормы сексуальной культуры будут восприняты здоровыми индивидами, и не допускает возможности того, что нормы половых ролей сами нуждаются в изменениях.
Фрейд утверждал, что личность по большей части формируется во время этих грех первых психосексуальных стадий, когда устанавливаются основные механизмы эго, имеющие дело с либидозными импульсами. Если фиксация произошла, то от того, на какой стадии развитию был нанесен вред, будет зависеть вид развивающегося невроза. Более ранняя фиксация приводит в результате к более серьезным расстройствам. Фрейд предполагал, что шизофрения, паранойя, невроз навязчивых состояний и истерия являются соответственно результатом серьезной фиксации на этих трех первых стадиях (Sulloway, 1979).
Латентная стадия
Середина детства — период относительного спокойствия сексуальных инстинктов, и потому фрейдовская модель напряжения либидо мало говорит об этой стадии (тем не менее это важный период развития, согласно другим теориям).
Генитальная стадия
Генитальная стадия начинается в пубертатный период. В противоположность аутоэротике и придуманным сексуальным объектам ребенка на фаллической стадии, взрослый на генитальной стадии развивает способность к переживанию сексуального удовлетворения с объектом противоположного пола.
Генитальный характер — фрейдовский идеал полного развития. Он развивается, если фиксаций не произошло или если они были разрешены при помощи психоанализа. Такой человек имеет незначительный доэдипов комплекс; получает наслаждение при удовлетворении сексуальности и беспокоится об удовлетворении любовного партнера, избегая эгоистичного нарциссизма. Сублимированная психическая энергия доступна для работы, которая приносит радость.
Фрейд, в сущности, расценивал неврозы как сексуальную дисфункцию. Из-за внутреннего конфликта между биологическими требованиями и требованиями цивилизации некоторая степень невротического конфликта неизбежна, но она может быть минимизирована благодаря просвещенному принятию сексуальных потребностей. В постфрейдистской эре сексуальное действие и удовольствие широко приняты как стандарты, которые должны быть достигнуты.
Подробнее о психоаналитической теории Фрейда в статье: «Психоанализ З. Фрейда. Основные положения теории».
Основные понятия и термины психоаналитической теории в статье: «Психоанализ кратко: основные понятия и положения».
Комментарии закрыты.